📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыПоследняя Золушка  - Наталья Костина

Последняя Золушка  - Наталья Костина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 87
Перейти на страницу:

И ты до сих пор хочешь знать почему?

«Да, хочу!» — упрямо сказал кто-то внутри меня. Должно быть, тот самый осел, перед которым не нужно было даже вывешивать морковку. Потому как он и сам резво бежал в нужном направлении.

Прямо в западню.

Мир номер один. Реальность. Я с тобой

Она пришла почти ночью, когда я уже извелся от домыслов и действительно чуть не ввел в «Новые сказки для старых детей», или «Вечные сказки для вечных детей», или еще как-то так, не двоих, а целую кучу новых персонажей. Которые были бы там уместны, как кроссовки на балу, или скунс в избушке-на-курьих-ножках, или как убийство в фешенебельном заведении. Но я был на взводе и думал одновременно во всех направлениях. Кажется, это правильно характеризуется устойчивым словосочетанием «мысли разбежались».

Они действительно разбегались кто куда, мои мысли, потому что я не мог сосредоточиться ни на чем, в том числе на сказках, какие опрометчиво пообещал к Новому году — он тоже суть сказка и мечта посреди промозглой, ненавидимой мною, да и многими, зимы, которая начинается вовсе не с пушистым белым снежком, а как раз вот с таких проливных дождей. Когда вплотную подступают темнота, мрак, холод, тоска…

Тут, в этой комнате с видом на мокнущий лес, не было холодно, но я почему-то ощутил такой ледяной ком внутри, что только зубами не защелкал. И руки мои были совершенно стылыми, когда я отпер ей дверь.

Наверное, не лучшее ощущение, когда тебя обнимают такими руками, но она, похоже, закоченела куда больше моего.

— Кира…

— Ничего, если я немного у тебя посижу?

Все время, что я провел в ожидании ее прихода — все без остатка, даже потраченное на работу после того, как я, чертыхаясь, стащил с себя изгвазданное в грязи, — я постоянно прокручивал внутри те вопросы, которые ей задам и которые сейчас куда-то исчезли, испарились, потому что теперь было неважным все, кроме ее уткнувшегося в мое плечо лица и тяжелого шелка волос, пропускаемого мною между пальцами — от этого они словно оживали и согревались — и пальцы, и волосы.

— Ты устала… — говорю я, и это не вопрос.

— Ужасно устала…

— Ужинала?

— Не смогла…

— Хочешь, я раздобуду что-нибудь?

— Нет… не нужно. Просто посиди со мной, хорошо?

Я, как и утром, укутываю ее одеялом, а сам пристраиваюсь рядом. Она кладет голову мне на колени — поза несчастного ребенка. Все мы никогда не вырастаем из детства, из сказок, из комплексов… старого… вечного… неизжитого…

Я погасил свет, и теперь темнота — словно еще одно одеяло… где-то я об этом читал… Но сейчас это не важно, ничего не важно — потому что она со мной!

— Кира… — шепчу я. — Кира… моя девочка…

Внезапно она садится — рывком — и говорит:

— Я… я подписала. Смерть от неизвестных причин, предположительно — от сердечного приступа. Все.

— А это… действительно так? — осторожно спрашиваю я.

Пусть, пусть сейчас она скажет, что да, так, несомненно, так, — и все закончится. И это напряженное молчание, и взаимное отталкивание… отталкивание через почти невыносимое притяжение, через руки, волосы, губы, глаза, которых я не вижу, но чувствую, как она сейчас смотрит — прямо на меня!

— Зачем тебе это знать?

— Потому что ЭТО тебя волнует, — говорю я. И тут меня прорывает: — Потому что ты пришла утром вся мокрая! Потому что ты была на улице, видела и… нашла его! Правильно? Нашла тело на улице, а вовсе не в его собственной комнате! Поэтому ты так сразу сказала, что не подпишешь! Потому что покойники не ходят по лестницам самостоятельно! И не теряют игрушки! — повинуясь непонятно какому вдохновению, добавляю я, и она вздрагивает. И отстраняется.

— Включи свет, — говорит Кира.

Магия исчезает. Притяжение, чувство, что мы внезапно стали одним целым: ее и мое объединившееся тепло, переплетенные пальцы… этого больше нет. На моей кровати сидит женщина — отстранившаяся усталая женщина, которую я зачем-то укрыл одеялом. Но я все еще сопротивляюсь. Я не хочу, не хочу терять то, что только-только началось! Потому что мне тоже одиноко, как Дракону, которого выкинуло неизвестно куда… Чужой Лес, чужие порядки… Внезапно я чувствую еще одно: мои сказки, все, что я тут написал, не просто белиберда, в этом есть и смысл, и сюжет, и система, и даже стремление к гармонии тоже есть!..

Я не зажигаю люстру под потолком, а включаю ночник. Его небольшой свет не позволит нам окончательно отодвинуться, разъединиться, и, может быть, она тоже это поймет?

Кира смотрит на меня, чуть щурясь — то ли от внезапного возвращения из темноты, то ли оттого, что я оказался столь неожиданно проницательным… неприятно проницательным!.. не тем человеком, к которому можно прийти и без затей отогреться…

Лев в волчьей шкуре, вдруг усмехаюсь про себя я… Лев Стасов — писатель-размазня, гипсовый лев с отбитым носом у облезлого театрика в парке… ожил и показал зубы! Вполне настоящие… Но вот вопрос: ЗАЧЕМ они ему?!

— Откуда ты все это знаешь? — спрашивает Кира и рывком отбрасывает одеяло. — Ты… ты ходил за мной?! Подглядывал?!

— Я спал, — примирительно говорю я. — Крепко спал! Ты и сама могла в этом убедиться! И потом, я писатель, но не актер. Я не стал бы разыгрывать перед тобой только-только проснувшегося. Но я же не совсем безмозглый, так?

— Так! — соглашается Кира. Света ночника ей явно не хватает, она не видит моих глаз, но еще не время для большого света… и Светланы, которая может увидеть его в щель или с улицы… или просто почувствовать и снова явиться сюда… Хотя нет, вряд ли. Она не станет дергать меня еще и сейчас. Потому что она умная женщина, как и эта, что сейчас не сводит с меня очень темных в полусвете глаз. Совсем темных. Глаз цвета ночи, переспелой шелковицы… что еще может быть таким маняще-притягательным? Нет, не отвлекайся, Стасов, и расскажи ей все! Все, о чем думал до того, как тебе позвонил главный и ты поперся под дождь и наверняка все испортил! Ну и ладно, и слава Богу, что испортил! Зато теперь еще немного — и ты уедешь отсюда… и ее увезешь! Нечего вам двоим тут делать!

— Ты пришла вся мокрая, — терпеливо говорю я. — Значит, ты пришла с улицы, а вовсе не из своей комнаты. И чтобы так вымокнуть, надо было провести на этой самой улице довольно длительное время.

Я благоразумно умалчиваю о ее трусиках, которые тоже были мокрые, когда я стащил их с нее вместе с джинсами, и ноги были влажными и холодными…

— Да, — говорю я, — и ты пошла за кем-то, правильно? Пошла внезапно, потому что если бы готовилась заранее, то надела бы дождевик или зонт взяла… Или ты не знала, что дождь начался… Ну, как-то так!

— Продолжайте, сыщик Макс! — неожиданно веселым голосом говорит она. — Ход ваших мыслей мне нравится!

— И ты не удивилась тому, что Света… Светлана Владимировна заявилась! И сразу сказала, что подписывать не будешь, хотя даже тела еще не видела, — значит, ты его видела! И знала, что он умер совсем не от сердечного приступа!

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 87
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?